По итогам I квартала этого года казахстанские игроки сделали гигантскую многомиллиардную ставку, сопоставимую с полугодовым показателем прошлого года.
Фото: Michele Raffoni/Pexels
Доходы игорного бизнеса в Казахстане превысили 1,3 трлн тенге, но налоговая отдача по-прежнему вызывает вопросы. Отрасль остается одной из наименее прозрачных сфер экономики. Согласно свежим данным комитета государственных доходов (КГД), предоставленным inbusiness.kz, в 2024 году совокупный доход организаторов азартных игр составил 1,31 трлн тенге. Из них свыше 95% обеспечили букмекерские конторы и тотализаторы.
Это почти на 60 млрд тенге больше, чем в 2023 году. Рост продолжается и в текущем году, где поступления от игроков сигнализируют об удвоении, чего, однако, нет в налоговых поступлениях. Более подробно в причудах игорной статистики разбирался корреспондент редакции.
Ставят больше, но кто — неясно
По данным КГД, за первый квартал 2025 года поступления от участников игорного бизнеса составили 310,1 млрд тенге, из которых 236,5 млрд тенге были возвращены игрокам в виде выигрышей. Это означает, что за три месяца в игорной системе осталось более 73 млрд тенге "чистой" выручки, что сопоставимо с квартальными оборотами крупного производственного сектора.
Для сравнения: весь 2024 год по поступлениям от игроков дал 591,9 млрд тенге, а в 2023 году — чуть менее 570 млрд. Таким образом, всего за один квартал 2025 года казахстанцы поставили более половины от суммы, накопленной за весь предыдущий год, что свидетельствует о стремительном росте вовлеченности в азартные игры — особенно в онлайн-формате.
По их же данным, с момента запуска интеграции в 2024 году было зафиксировано 596,2 тыс. уникальных игроков. Если принять эту цифру за базу расчета, то средний объем взноса с одного участника только за I квартал 2025 года составил примерно 520 тыс. тенге. В реальности цифра рискует оказаться намного больше.
Но даже если взять ее за основу, это почти 174 тыс. тенге в месяц, или более 5,7 тыс. тенге в день на каждого игрока, включая тех, кто, возможно, сделал лишь одну ставку. Для сравнения, это сопоставимо с размером ежедневных расходов семьи в малом городе. И это — без учета возможного неравномерного распределения, когда меньшинство "крупных" игроков делает основную кассу.
Без разбивки по возрастным группам, регионам, типам ставок и формату участия (онлайн, офлайн) эти данные создают иллюзию контроля, но не дают реальной картины. Невозможно понять, являются ли эти игроки "казуальными" пользователями, совершающими редкие ставки ради развлечения, или речь идет о системной вовлеченности, несущей признаки зависимости.
Кроме того, пока не раскрывается и доля так называемых бонусных средств — предоставляемых букмекерами в виде акций, бесплатных ставок, возвратов и так далее. Именно через такие инструменты игрок может технически поставить миллион, внеся лишь десятую часть этой суммы.
Другими словами, 310 млрд тенге за квартал — это не просто сухая статистика, а сигнал к немедленному анализу: насколько устойчивы эти темпы, кто их формирует и не несут ли они фундаментальных рисков для уязвимых групп населения. Без этих ответов говорить о "прозрачности" игорного бизнеса пока рано.
Бум без разбивки: кто играет, сколько ставит и какие риски?
Хотя с 2024 года в соответствии с Налоговым кодексом все организаторы игорного бизнеса обязаны подключать свои системы к базам налоговых органов, КГД до сих пор не располагает ключевыми деталями — такими как средняя ставка, размер депозита или степень вовлеченности игроков. Это мешает формировать полноценную картину влияния игорного сектора на экономику и общество.
По официальным данным, в системе зарегистрированы чуть менее 600 тыс. уникальных участников, однако без понимания, кто именно эти игроки, каков их возраст, регион, доход, трудно говорить о социальной справедливости или профилактике зависимости.
Формально — подключение игорных операторов к государственным системам выглядит как серьезный шаг к цифровому контролю. Но отсутствие детализации (по типам ставок, глубине участия игроков, каналам вывода средств и прочим параметрам) лишает государство важнейших рычагов аналитики и регулирования.
Без этих данных нельзя адекватно оценить риски: ни в части социальной уязвимости, ни в части уклонения от налогов. Кроме того, неясной остается структура расходов самих операторов, в том числе на маркетинг и бонусные программы, которые могут искажать реальную прибыльность и фискальную отдачу.
Рост доходов — падение налогов
На фоне бурного роста рынка налоговая отдача вызывает все больше вопросов. В 2023 году отрасль принесла бюджету более 114 млрд тенге, но в 2024 году сумма снизилась до 102,6 млрд. При этом за первый квартал 2025 года поступления составили 31,9 млрд тенге, что соответствует уровню предыдущих лет — без ощутимого прироста, несмотря на увеличение объемов ставок.
Отдельного внимания заслуживает структура поступлений. В 2023 году основная нагрузка легла на букмекерские конторы. Но уже в 2024 году их налоговые отчисления сократились, а доля казино выросла. Так, налог на игорный бизнес в 2024 году составил 45,2 млрд тенге (против 16,8 млрд в 2023 году), а НДС вырос до 40,8 млрд. В I квартале 2025 года казино почти сравнялись по налоговой нагрузке с букмекерами — 16,2 млрд и 15,6 млрд тенге соответственно.
Если Казахстан рассчитывает на устойчивую налоговую отдачу от игорного сектора, ему придется перейти от сбора агрегированных цифр к системному мониторингу и оценке рисков. В противном случае — "тень" будет расти параллельно с доходами.
Автор Индира Кусаинова
Источник inbusiness.kz